Неточные совпадения
Но никто не мог переспорить
отца, из его вкусных губ слова сыпались так быстро и обильно, что Клим уже знал: сейчас дед
отмахнется палкой, выпрямится, большой, как лошадь в цирке, вставшая на задние ноги, и пойдет к себе, а
отец крикнет вслед ему...
Вдова тоже приходила к
отцу, хотя он не особенно любил эти посещения. Бедная женщина, в трауре и с заплаканными глазами, угнетенная и робкая, приходила к матери, что-то рассказывала ей и плакала. Бедняге все казалось, что она еще что-то должна растолковать судье; вероятно, это все были ненужные пустяки, на которые
отец только
отмахивался и произносил обычную у него в таких случаях фразу...
Не переставая курил папироски, не обращая никакого внимания на то, что
отец усиленно
отмахивался от облаков дыма, которыми он наполнил комнату.
— Ну, сиди! — сказал
отец,
отмахнувшись от него рукою.
Отец пьяным жестом
отмахивался рукой и ворчал, поднимаясь...
— Помнишь ты, — продолжал Островский, — как я в первый раз приходил к тебе с женой, как я кланялся твоим седым волосам, просил у тебя совета?.. А-а! ты это позабыл, а о боге напоминаешь… Собака ты лукавая, все вы собаки! — крикнул он почти в исступлении,
отмахнувшись от девочки, которая, не понимая, что тут происходит, потянулась к
отцу. — Вы — дерево лесное!.. И сторона ваша проклятая, и земля, и небо, и звезды, и…
— Да ты постой, погоди, не сбивай меня с толку, — молил
отец Михаил,
отмахиваясь рукою. — Скажи путем, про какие деньги ты поминаешь?..
— Не я, a ты, дите, меня опередил, —
отмахивался Онуфриев. — Кабы не ты, — капут, смерть была бы нашему начальнику,
отцу родному. Потому, шибко он ранен в ногу и в голову. Ему бы с извергом этим и подавно не справиться. A ты подоспел, и несчастью помешал. Так крикнул, что, кажись, мертвого бы разбудил своим криком…
Пьет ли зелено вино? голосят ему в ухо: «Пропил ты и так молитву!» Осушил ли стклянку? на дне дразнят его языком; какая-то рыжая борода по губам вытирает, и кто-то шепчет ему: «Молитвой закуси!» Обезумел Сидорка: то бранится сам с собой, то упрашивает невидимо кого; в ину пору
отмахивается попусту, в другую пору белугой вопит: «Батюшки! режут! душат!» С тем и пошел ровнехонько через год в могилу; лишь перед смертным часом покаялся
отцу духовному, что пьяный бросил шапку с молитвой, которую он дал ему.